«Сейчас если в Климовске если где жизнь и кипит -
то это на кладбище», - без тени иронии заявила
мне одна знакомая. В ответ на недоуменный взгляд уточнила – она имеет в виду размах работ
по благоустройству погоста, стартовавших после прихода нового директора.
-Деревья покрашены и подстрижены, проведена вода, поставлены биотуалеты. И самое главное – начали давать в аренду инвентарь, совершенно, причем, бесплатно.
Я представляла, но слабо. Пока на прошлой неделе не отправилась на погост.
Свежевыкрашенные забор и ворота увешаны новенькими плакатами с выдержками из «кладбищенских законов». У входа – красочная клумба бордово-желтых цветов. Чуть поодаль – крохотное синее хозяйственное строение наподобие палатки. Внутри – четыре человека, один из них и оказался новым директором кладбища Анатолием Михайловичем Прохоровым.
- Пока что контора нашего кладбища находится здесь, - разводит руками он. – Что делать - нужно же было где-то разместиться, создать хоть какие-то условия для приема населения. Когда я приехал сюда первый раз в августе, с чем столкнулся? Жара, смог, и никого нет. Из своего офиса бывший директор Гавриков меня вышвырнул (офис - одна из незаконных построек на кладбище, весьма внушительного вида здание – прим. ред.). Так что сперва пришлось руководить работой кладбища из машины. Потом построили этот павильон, а дальше видно будет. В общем-то не это главное.
А что Анатолий Михайлович считает главным, выяснилось чуть позже.
- Кладбище – то место, где должен царить идеальный порядок, - рассказывает он мне, вышагивая по дорожкам кладбища. - Ведь это – парк памяти. После прогулки здесь на душе людей должно становиться легко и спокойно. Вход на кладбище - это вход в рай. Человек должен войти и увидеть – здесь можно не только отдать дань памяти усопшему родственнику, но и посидеть, отдохнуть. Когда-нибудь мы обязательно построим тут поминальную трапезную – чтобы люди не только могли там отдохнуть и перекусить, но и отметить поминки, 9, 40 дней. Построим небольшой торговый центр похоронных принадлежностей с общественным туалетом. Те четыре кабинки, что нам удалось взять в аренду (их посещение бесплатное – прим. ред.), – решение временное, нам нужен современный туалет с приличными санитарными условиями. Канализация-то тут проведена. Обзаведемся электромобилями, чтобы бесплатно возить по территории кладбища тех, кто не может ходить самостоятельно. Конечно, это дальние мои мечты. Но к их осуществлению мы понемножку обязательно подойдем. И самое главное: в ближайшее время нам просто необходимо кардинально изменить внешний облик кладбища. Затягивать с этим на 20-30 лет нельзя никак.
Он знает, о чем говорит. Около 20 лет Анатолий Михайлович возглавлял ГУП «Ритуал-Москва», в его ведении было 71 кладбище столицы, в подчинении – больше 3 тысяч человек. Недавно Прохоров вышел на пенсию и вознамерился нянчиться с внуками. Но тут судьба подкинула еще один шанс заняться любимым делом. Жена и сын решительно против, ведь он, как и прежде, стал дома редким гостем.
- Встаю в полшестого, приезжаю сюда. И, кажется, только начал работать, а уже вечер. Иногда ночью просыпаюсь и думаю, что еще сделать.
А сделано и так немало. Теперь мы идем по главной аллее погоста. Преображение радикальное. Аккуратно побеленные деревья с обрезанными ветками, новенькие контейнеры для мусора, емкости для воды.
- Представьте, тут раньше не было воды! - Анатолий Михайлович, похоже, искренне удивлен. - Мы занялись этим чуть ли не в первую очередь. Заказали емкости, покрасили их, теперь регулярно завозим воду, - стоит-то это совсем недорого, от силы 1,5 – 2 тысячи рублей. На кладбище их три штуки, в разных концах, чтобы посетителям не приходилось с ведрами куда-то бегать. Потом организовали пункт выдачи инвентаря (дается под залог в 100 рублей, деньги возвращаются после возврата инструментов). Вы только подумайте, народ же шел сюда пешком и нес с собой - кто лейки, кто грабли, кто лопату. Воду с собой из города тащили! Ну разве это не безобразие?! Когда климовчане, в жизни ничего нормального на этом кладбище не видевшие, посмотрели на тот минимум, что мы смогли сделать за неполный год работы, у них столько было радости! А это ведь только первые шаги.
Царящая вокруг чистота - совершенна: ни впопыхах брошенного пакета, ни обертки из-под конфеты, ни осколков от бутылки, выпитой за упокой чьей-то души. Какой-то год назад о подобном чуде можно было только мечтать.
- Люди вообще не должны видеть тут мусор, - рассказывает Прохоров. - Все, что от них требуется – собрать его в полученный бесплатно на входе пакет и вынести в один из контейнеров, которые мы установили поблизости. Если человек вынесет мусор на помойку, а не к соседней могиле, как при прежнем руководителе привыкли делать 90% посетителей, нам будет проще его убрать. Ночью, пока никто не видит.
Мы подходим к просторному пятачку:
- Обратите внимание на эту площадь. Раньше ее не было. Она была завалена мусором, наверное, здесь было кубов 500 – и никто даже не думал его вывозить. Посетители же продолжали нести сюда свой хлам… Да что там говорить, с августа месяца мы собрали и вывезли с территории кладбища более 5000 кубов мусора. А сейчас, если к нам подходит посетитель и говорит: я там-то обнаружил мусор, с ним тут же идет работник и убирает.
Сворачиваем, осторожно идем между могилами. Анатолий Михайлович тут прекрасно ориентируется. Говорит, по долгу службы по кладбищу приходится много ходить – следить, насколько тщательно убран мусор, в каком состоянии находятся тропинки и дороги, решать, куда раскидывать очередную партию завезенного песка. Не обманывает. Редкие прохожие с ним приветливо здороваются. «Мама, мама, смотри, директор пошел», - дергает за руку солидную матрону худенькая малышка с русыми косичками. «В Москве такого нет, там люди равнодушнее. А тут – сделаешь для них что-то - и они добром отвечают», - умиляется Анатолий Михайлович.
- Взгляните, сколько тут заброшенных захоронений, - заметит он чуть позже, разглядывая покосившиеся ржавые кресты у заросших осокой могил. На некоторых крестах нет даже имени. На многих могилах нет ни памятника, ни креста. О том, что здесь покоится человек, можно догадаться лишь по едва различимому холмику и по тому, что не покоиться здесь никто не может: места в этой части погоста давно заняты. – Все это результат нерационально используемой земли. Родственников нужно хоронить вместе, а не так, что дедушка оказывается на одном кладбище, бабушка на другом, сын на третьем, его жена на четвертом. Как результат, сил у родни объездить все кладбища не остается, и могилы старшего поколения оказываются заброшенными… Вот что теперь, по-вашему, с ними нужно делать?
- Хоронить туда снова? – брякаю я.
- Да вы что?! – ужасается директор. – Нужно эксгумировать за счет бюджета, кремировать, и на площади у входа сделать красивое общее захоронение этих усопших. Поставить памятник, выбить имя, фамилию.
…Пытаюсь завести разговор о прошлогодней панике, устроенной бывшим директором кладбища Гавриковым, – мол, места под захоронения тут больше нет. С этой страшилкой он обивал пороги администрации, появлялся с ней на заседаниях Совета депутатов. У Анатолия Михайловича такие разговоры вызывают снисходительную улыбку.
- Как может тут места не быть? Мы очистили несколько участков, где прежде были банальные свалки. Вокруг рвы, овраги. Завезу песок, выровняю территорию, на 10 лет без всяких разговоров места хватит. Администрация тоже старается убрать с территории кладбища ненадлежащие предприятия. Ну не должно тут быть производства по изготовлению надгробных плит. Оно грязное, вредное. На кладбище должны быть газоны, парк, цветы, фонтан, а производство пусть располагается в промзоне.
- Все тот же Гавриков постоянно жаловался на отсутствие денег для проведения масштабных работ. Откуда ж такое богатство у вас? – удивляюсь я.
- Да какие тут деньги? Мы только за зимний период завезли тысяч 20 кубов земли. Она оставалась у строительных компаний, которые ведут работы поблизости, и они бесплатно, как пожертвование, отдавали ее нам. Нужно просто проявить инициативу! Я сам объезжал стройки, знакомился с прорабами, и договаривался об этом. Сейчас начинают строить дорогу в Подольский микрорайон «Кузнечики» - так нам уже предлагают оттуда землю возить. Конечно, мы согласимся, но после Троицы, когда закончится период массового посещений кладбища. А то ведь странно, здесь люди гуляют, а рядом с ним разъезжают грузовики. Однажды нам одна охранная компания подарила сарайчик – мы его приспособили под хранение и выдачу инвентаря. Ребята провели субботник, его обшили, оборудовали.
Особая песня – торговля памятниками и ограждениями. Кладбищам от этого никуда не деться, однако подходить к процессу можно по-разному. Либо как прежнее руководство, готовое содрать с убитых горем клиентов последнюю копейку, либо как новое…
- Есть люди богатые, у которых особые требования к памятникам и оградам, но есть ведь и люди с ограниченными возможностями, и они тоже должны быть похоронены со всеми почестями. Цены на памятники у нас сегодня начинаются с 8 тысяч рублей, при прежнем руководстве – с 50 тысяч. Мы специально, помимо элитных оград и надгробий, заказываем недорогой, но качественный ассортимент: классику, которая сегодня очень востребована… Вот еще важное: мы начали выдавать удостоверения на захоронения. Это предусмотрено законом, однако прежнее руководство почему-то этого не делало. Сперва к нам приходило по 200 человек в день. С августа до Нового года мы выдали, наверное, тысяч 15 удостоверений.
У выхода с кладбища (он же вход) стоим у ворот с охранником. Как оказалось, его появление здесь не обошлось без скандала.
- Когда мы поставили на входе охрану, наши оппоненты стращали население: «Ага, теперь с вас за вход и въезд будут деньги брать». Мы даже вынуждены были табличку написать, вот она. «Проезд бесплатный - для автокатафалков, машин, перевозящих ветеранов войны, труда, вооруженных сил, инвалидов». Ну что еще сделать? На кладбище должен быть покой, ну не нужны тут свободно разъезжающие мотоциклы и машины – хоть легковые, хоть грузовые. Плюс к этому мы должны создать определенную систему безопасности – чтобы не было вандализма, чтобы не воровали памятники, чтобы их не разрушали.
Дома-то мы свои на замке держим, почему ж здесь процветала такая система – приходи, кто хочешь, бери что надо? Я ж представляю, как подвыпившие подонки могут изуродовать памятник, и как болезненно переживают такой удар люди. Многие же и в надгробие, и в могилу вкладывают всю душу, сажают цветы, а какой-то хулиган может прийти, что-то написать, что-то разбить и сломать.
Секретом своего сногсшибательного «кладбищенского» успеха Анатолий Михайлович поделился лишь на прощание.
- Люди тут были никому не нужны, а это неправильно. Мне мама всегда говорила: «Когда к тебе приходит с просьбой или вопросом какой-то человек, представь, что это я пришла с этой же просьбой или вопросом к кому-то другому. Ты хотел бы, чтобы мне помогли? Вот и ты помогай!». Это неоценимый жизненный принцип, который я всегда старался соблюдать. И работников своих учу: «Кладбище – это не то место, где людям можно сказать «нет». Если мы не можем сегодня помочь, мы обязаны просьбу посетителя записать, найти решение проблемы, в трудную минуту поддержать. За год-два революции не сделаешь, но это и не нужно, главное планомерно делать свою работу, любить ее и людей, которые нуждаются в твоей помощи. И все тогда получится!
Ольга ИЛЬИНА
Просмотров: 822
|
№6, НОЯБРЬ 2011г.
